Команда Д - Страница 49


К оглавлению

49

* * *

Кто-то хлопал Яну по щеке – долго и настойчиво. Это было очень неприятно, не хотелось выходить на поверхность из глубокого сна. Но хлопки продолжались, и пришлось открыть глаза. Яна лежала на кровати в светлой белой комнате. Наверно больница. Своего тела она не чувствовала. «Сволочи, пересадили кому-то мои глаза!» – мелькнула мысль, но в следующий миг Яна уже и сама удивилась нелепости этой мысли. Рядом сидела медсестра – она и хлопала Яну по щеке.

– Хватит хлопать, я проснулась. – прошептала Яна.

Медсестра тут же обернулась, кивнула кому-то, и к постели Яны подошел человек в штатском и сел на стул.

– Вы можете разговаривать? – спросил он.

– Да, но туго. – ответила Яна шепотом, язык плохо ворочался во рту. – Где я?

– В больнице Склифосовского. Но уже все в порядке. Всего-навсего открытый перелом ребра и сотрясение мозга. Вам сделали операцию.

– О, боже… Всего-навсего?

– Ну, учитывая то, как вас вырезали автогеном из расплющенной и обгоревшей машины, вообще чудо как вам удалось отделаться так легко. И практически без единого ожога. Вы ведь съехали с дороги на большой скорости и врезались в деревья.

– А яд?

– Хм… Я вижу вам многое известно. Нет, это был не яд – это было парализующее вещество.

Яна хотела что-то сказать, но решила промолчать, экономя силы.

– Расскажите что с вами случилось. К сожалению время не терпит, я шесть часов жду пока вы придете в себя. Не пугайтесь, я следователь.

– Я догадалась… Вы сразу скажите – вы сами уже поняли что это была за машина? Или вы мне шьете дело об убийстве водителя?

– Да, пожалуй я не зря ждал пока вы придете в себя, мне кажется вам известно многое. Яна, я вам скажу так – я не тот следователь, который занимается бытовыми убийствами и дорожными катастрофами. У этой машины оказалось очень интересное устройство – поэтому дело передали нашему ведомству. А мы уже долгое время искали что-то подобное. Так что вы нам очень помогли. Расскажите все, что вы знаете об этой машине и как вы в ней оказались. Кстати это возможно избавит вас от ответа на вопрос о пистолете, который был найден у вас…

Яна вздохнула и начала рассказывать – начиная с той ночи, когда она ехала по шоссе с Артемом. Говорить было очень трудно, она иногда надолго замолкала, но затем продолжала снова. Думать тоже было трудно, но она все-таки обходила в разговоре имена друзей и вообще факты, которые могли бы подвести кого-нибудь.

Следователь внимательно все записал и ушел, Яна с облегчением заснула. Поправлялась она быстро. В больнице было скучно. Затем приехали навестить родители, снова зачастил следователь, задавал вопросы про машину. Через некоторое время он по секрету сказал, что почти всю банду взяли – это была большая группировка, которая занималась продажей за границу органов для пересадки. Сначала они действительно караулили легковушки и занимались заодно кражей автомашин, но с тех пор, как первая команда из четырех человек была уничтожена, реанимационный фургон больше не выходил на рейд, а вместо него были созданы зеленые «Жигули» – уникальная машина смерти с затягивающимися ремнями безопасности, встроенным механическим шприцем… Следователь все удивлялся способностям Яны, расспрашивал откуда у нее такая боевая подготовка. А через две недели, перед самой выпиской явился другой человек, представившийся Леонидом Юрьевичем, с ним было трое сопровождающих. Они попросили Яну съездить с ними на полдня в военный институт. Ну почему бы не съездить? Яну посадили в машину, по дороге Леонид Юрьевич беседовал с Яной. Странный это был человек, и вопросы он задавал странные. Интересовался в основном жизнью Яны, но ей почему-то все время казалось, что она сдает какой-то экзамен. Поначалу Яна приняла его за ученого, затем он ей стал казаться крупным военным чином, потом снова ученым. В институте Яну быстро обследовали – обвесили аппаратурой, померили давление, затем посадили за какие-то стенды, где надо было нажимать кнопки и педали когда зажигались огоньки. Сначала Яна не успевала за огоньками, а затем поняла по какой системе они зажигаются и очень увлеклась. Пришел Леонид Юрьевич и пригласил ее в кабинет. Разговор был длинный – он предложил ей поступить в экспериментальную элитную военную школу, проучиться там восемь лет и выйти специалистом-разведчиком небывалого уровня подготовки. Яна не перебивала его, но заранее решила, что ничего общего с военными учреждениями иметь не будет. Но то, о чем говорил Леонид Юрьевич удивляло ее все больше и больше, и все больше увлекало – это была не армия, это было высшее государственное подразделение, организованное ведомствами внутрених дел и внешней разведки. Индивидуальная программа обучения и тренировок, лучшие профессора страны. Леонид Юрьевич развернул перед Яной какие-то схемы – это был предварительный план ее обучения – и когда только он успел подготовить его? Кроме боевой подготовки, четыре языка в совершенстве, электроника, механика… Яна вздохнула и сказала: «Да». Сразу на душе стало легко и свободно, будто она одним махом решила все свои проблемы. «А уж отец как обрадуется!» – подумала она.

* * *

Часть II. ЗЕФ

Биография.

Пожалуй если бы Зефа спросили с какого момента его ровная жизнь, полная успехов и головокружительных взлетов, начала рушиться, он бы ответил точно – с восьмого марта, потому что именно в этот день мелкие нелепости жизни сгромоздились в кучу и день закончился нелепо и глупо – дракой на какой-то дешевой дискотеке и сломанным носом.

Зеф родился в городе Пушкино, недалеко от Москвы. Родители его были музыкантами, мать преподавала вокал в городской музыкальной школе, отец вел там же класс виолончели, а затем стал директором этой школы. У родителей не возникало сомнения, что сын должен стать музыкантом, однако у Зефа с раннего детства имелось на этот счет другое мнение – он любил футбол. С пяти лет Зефа учили играть на пианино, а он убегал во двор и носился с мячом по пустырям до позднего вечера. С первого класса его отдали в музыкальную школу – Зеф ходил туда из-под палки, и к лету бросил окончательно, правда любовь к самой классической музыке сохранил. В обычной школе он учился средненько, родители отчаялись воспитать этого сорванца и в конце-концов махнули на него рукой. К этому времени в семье родилась дочка и все внимание отдали ей. Зеф подолгу пропадал из дома, играл в каких-то местных командах, ездил с друзьями-фанатами по городам на футбольные матчи, и именно там кстати и получил кличку «Зеф». Однако, побегав с мячом, позанимавшись в разных спортклубах и школах, какие только были в Пушкино, к восьмому классу Зеф, к своему же глубокому удивлению, серьезно увлекся математикой, да и по остальным предметам вылез на пятерки, и даже отлично освоил французский, из-за которого его когда-то даже собирались оставить на второй год. Победил в каких-то областных математических турах, ездил в Москву на конкурсы. Учителя теперь ставили его всем в пример, хотя были и претензии – как же так, отличник, а не комсомолец? Шел 1984 год. Действительно, вся страна строит коммунизм, почему я не комсомолец? И Зеф искренне вступил в комсомол. Характер его отличался поразительной энергией и настойчивостью – Зеф взялся за общественную работу с тем же усердием, с которым раньше бегал с мячом по пушкинским пустырям. Спорт кстати он тоже не забросил – к тому времени он уже давно и серьезно занимался боксом. Сначала стал чемпионом города, затем был выдвинут на соревнования и в 1985 году занял третье место в юношеском турнире по всему СССР. Это не мешало ни математике, ни общественной работе. По комсомольской линии Зеф быстро достиг успехов, пользовался огромным авторитетом и как-то так удивительно сложилось, что в пятнадцать лет он стал заместителем секретаря пушкинского Райкома комсомола, не штатным конечно, но вполне полномочным. И дальше понеслось – после окончания школы Зефа выдвинули на работу в столицу. Мероприятие называлось «Общественный институт повышения квалификации работников комосомола». Сначала Зеф ездил в Москву каждый день, а затем ему предложили комнату в комсомольском общежитии, и Зеф, попрощавшись с родителями и своим тренером по боксу, ушел в новую жизнь с головой. Удивительно, но не имея высшего образования, Зеф в восемнадцать лет стал преподав

49